Любая война это угроза для жизни человека. И самым сильным желанием на войне становится желание выжить. Поэтому все солдаты, немного суеверны. Во время Великой Отечественной войны практически у каждого солдата были свои приметы и свой талисман, хранимый им в тайне. Особые приметы и ношение талисмана ослабляли страх перед смертью, придавали уверенности в собственной неуязвимости и помогали сконцентрироваться на выполнении боевой задачи. Нарушение ритуальных действий пред боем или потеря оберега расценивалась, как свидетельство скорой гибели. Некоторые приметы сохранились со времен Первой и о них небезынтересно будет узнать.
Во время Второй Мировой войны среди солдат существовала такая примета: если солдат вдруг начинал рассказывать о своем детстве и родителях, все были совершенно уверены, что в ближайшие дни он погибнет. Более того, по поверью, солдаты рядом с рассказчиком также притягивали к себе смерть. Поэтому все старались тихо отойти от бойца, чтобы не попасть в смертельный круг.
На войне существовали случаи, когда солдаты предчувствовали свою гибель так называемый солдатский фатализм – «Чему быть, того не миновать». Перед боем было нельзя ругаться матом, вставать с левой ноги, дарить что-либо, показывать на себе место ранения другого, присваивать себе и носить вещи убитого, говорить на определенные темы перед операцией. Была примета переодеваться перед боем в чистое белье, не есть перед боем. Хорошей приметой считались занятые у соседа деньги, потому что они будут охранять воина, так как их надо вернуть, ключ от двери дома или квартиры служили гарантом возвращения солдата домой.
Помимо примет имелись у солдат и талисманы, которые связаны с попытками отвести от себя угрозу смерти. Было принято сохранять первый выданный солдату патрон, который можно использовать только по возвращении домой. Считалось, что он ограждает своего хозяина от пуль.
Талисманом могло стать все, что угодно – мундштук, портсигар, кисет, носовой платок или зажигалка. Письма родных, фото невесты или супруги, носимые у сердца, считались надежными талисманами – если фотография с собой, девушка или жена обязательно дождется любимого. Трогательное стихотворение Константина Симонова «Жди меня», для многих бойцов Красной армии было не только торжественной клятвой близкому человеку, но и талисманом отводящим пулю, стихотворение нужно было обязательно переписать от руки и носить у сердца. А вот солдатские медальоны, в которые вкладывались записки с данными бойца, солдаты считали антиталисманами, их называли «паспорта смерти». Медальоны чаще всего не заполнялись или вовсе выкидывались, так как солдаты были уверены – заполнишь медальон, и тебя вскоре убьют.
Но самыми суеверными на войне считались летчики. Одной из самых распространенных примет среди сталинских соколов была бритьё. Перед полетом нельзя было бриться, иначе собьют. Так же перед вылетом нельзя было фотографироваться, прощаться с товарищами, пинать колесо самолета, залазить в кабину самолета с левой ноги, собирать на летном поле цветы, пользоваться попуткой, чтобы добраться до аэродрома, говорить по отношению к самолету последний – только крайний. Плохой приметой считалось занять место командира полка в столовой. А еще было особое отношение к «чертовой дюжине», самолета с номером 13 во многих полках не существовало, вместо этой цифры рисовали чайку. Вернувшись с задания, летчик обязательно сначала выкуривал папиросу и только потом шел с докладом к командиру.
Были у летчиков и личные приметы. Пилот-бомбардировщик Алексей Максименко придерживался такой традиции – во время вылетов он всегда сидел на своём парашюте, хотя многие снимали его в пользу удобства. Однажды, во время вылета, пилот почувствовал, что седеть на парашюте стало особенно неудобно, и решил отказаться от этой традиции. Но на аэродроме после приземления обнаружил, что сидеть было неудобно из-за пулемётной пули, застрявшей в парашюте. Пуля пробила корпус самолета и сиденье, но на излёте ей уже не хватило сил, и она застряла в парашюте. После этого случая, весь его экипаж стал придерживаться той же традиции, что и Алексей Максименко – летать сидя на парашютах. А еще довольно популярна у летчиков-штурмовиков была примета надевать на боевые вылеты одежду, в которой они выжили в безнадёжной ситуации. Примером такой лётной традиции является Герой Советского Союза Николай Прибылов. Он даже летом летал в одном и том же зимнем комбинезоне. Сам летчик считал, что именно этот комбинезон бережёт его от немецких пуль.
Очень важно для летчиков было совершить тринадцать вылетов. Считалось, что если ты уцелел во время тринадцатого по счету вылета, шансы быть сбитым в бою существенно снижаются. А вот еще одна из популярных во время войны традиций связанная с попыткой обмануть смерть. Перед вылетом многие летчики старались поменяться со своим товарищем какой-то безделушкой или элементом одежды, и отвести от себя, таким образом, гибель. Будто бы с чужой вещью ты брал себе часть судьбы боевого товарища и выживал.
Известный афоризм гласит – «В окопах не бывает атеистов». Эта фраза говорит нам о том, что во время крайнего стресса, страха или смертельной опасности, на войне все люди верят в высшие силы или надеются на их вмешательство, что даже самый убежденный атеист может обратиться к вере.
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души…
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: – Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, –
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
Е. Лисина
